Я перегорел.

Перегорел словно лампочка в старом и грязном подъезде ветхой хрущевки.
Перегорел словно уличный фонарь, что раньше даровал улице хоть унылый, но какой-то слабый свет.
Перегорел словно опаленные и почерневшие от огня куски дерева, что люди жгут, находясь на природе и наслаждаясь её ослепляющими ночами, греясь у костров.

Я остыл.

Остыл словно только что заваренный зеленый чай, превратившись в непонятную мутную жидкость.
Остыл словно тело только что убитого животного, застреленного на прекрасной опушке зеленого леса.
Остыл словно земля после прошедшего минуту назад обильного ливня.

Я выцвел.

Выцвел словно пожухшая осенняя листва на деревьях в ноябре.
Выцвел словно твой любимый растянутый свитер, что с годами протерся до дыр и торчащих отовсюду ниток.
Выцвел словно давно забытая фотография, висевшая на стене в твоей квартире.
Выцвел словно шторы на твоей кухне, которые давным давно вешала твоя мама, а теперь они еле-еле подергиваются при дуновении ночного ветра.

Мне понадобилось два десятка лет, чтобы наконец понять, что жить, сука, просто.

Сидя в засранной электричке и улыбаясь во весь рот.
Идиот.

С кухни доносится приятный запах печеных яблок и корицы. Я, вымотанный днями/неделями/годами, сижу на прохладном балконе и медленно выпиваю какой-то дешевый алкоголь, имеющий послевкусие отвратительного спирта.

На улице вторые сутки льёт дождь; капли громко стучат по зеленоватым листьям деревьев и крышам ветхих домов. Маленькие, они падают на мои руки и мгновенно остужают уставшую кожу.

Чуть слышно играет скримо и окрашивает этот вечер во что-то прохладное с примесью красок.

Сероватый пепел, который ещё секунду назад алым огоньком догорал на сигарете, падал и, шипя, растворялся в мутноватой воде из-под крана. Мою руку, покрытую мурашками от ночной прохлады, прожигало ледяное стекло банки, сделанной под нашу пепельницу.
Кое-где ночное небо было усыпано светлыми звёздами; моё зрение напрягалось и расслаблялось, улавливая очертания заснувшего города, освещенного тусклыми фонарями.

Мы выходили на улицу, и я, спотыкаясь о машины, бежал по грязному тротуару, по очереди подпрыгивая на каждой ноге как ребёнок. Трясущимися руками я искал упавшую в траву сигарету, перебирая прохладную и тёмную в ночи траву.

Я был пьян, я не вспоминал о тебе и не хотел ничего писать. Мне было плевать.
Я докуривал n-ую по счету сигарету и просто был счастлив.

У меня нет фотографий, где я веселюсь вместе со своими друзьями, где я, напившись, полураздетый засыпаю на полу, где я, возможно счастливый, курю, сидя на холодном полу балкона, где я улыбаюсь и радуюсь тому, что я нахожусть в кругу своих близких.

У меня нет фотографий, где я таю в объятиях любимого человека, где меня целуют в щеку, а я, так по-детски, улыбаюсь и смотрю в камеру.

У меня нет ни таких фотографий, ни таких воспоминаний.

В моих волосах никогда не путались любящие холодные пальцы, и мне на ухо никогда не шептали "люблю".

И не встречал я никогда ни хуже, ни лучше тебя

Я бросил писать стихи.

Писать то, что всегда спасало меня.
Может, это конец?

Усталость сковала каждый сустав и поразила меня, как смертельная болезнь, не только физически, но и морально.

У меня нет никаких сил ни спорить с тобой, ни высказывать свою точку зрения; я просто падаю, очень медленно сгнивая и разлагаясь прямо на твоих глазах. Надеюсь, что ты когда-нибудь это наконец заметишь и хоть как-нибудь пойдешь мне навстречу без вечных упреков, ссор, слез и криков.

Да-да, завтра ты вновь напьешься, запрещая мне выходить из дома и видеть людей. А я опять, убитый твоими словами, с трясущимися коленями, буду сидеть на полу комнаты и ждать, когда это всё закончится, когда ты уснешь или просто оставишь меня в покое, когда же ты наконец уйдешь, не делая мне больно одними только своими пьяными глазами.

Сколько грязи меня ждет завтра, господи.
Я не хочу просыпаться.

Если бы от горя люди пьянели, я бы спился к чертям как самый последний алкаш в заброшенном диспансере.

Сегодня ночью запели птицы

Вот сейчас я сижу и успокаиваю тебя, нежно гладя по голове и целуя в самую макушку.
Я всегда вытащу тебя из любой ямы и подам свою руку помощи.

Знаешь, все вокруг считают тебя до ужаса красивой, все тянутся к тебе как к человеку и собеседнику. Вот только знаешь, в чем шутка? Только я пробыл с тобой рядом два года, только я вытирал все твои сопли, только я сидел с тобой ночами и умолял пойти спать, только я знал все твои секреты. Где все они, которые так нужны тебе и которым так нужна ты?

Знаешь, я всего лишь хочу, чтобы однажды ты спросила меня:
- Как ты?
- Всё в порядке
- Посмотри мне в глаза, это неправда
- Да